- Репу ему в грядку и репей на штаны, - ворчит бабушка, скручивая нить. Веретено вертится, псовья шерсть в мешке убывает. – Нет, так-то он спокойный, вежливый… Но пляски его эти до добра не доведут, так и знай! Будет учить – ты слушай, запоминай. А велит что сделать, так ты сперва у матери с отцом спрашивай!
Мне уже почти десять лет, между прочим! Почему они все считают меня маленькой? Я уже почти умею сама курицу для супа убивать.
А вышивать я всё равно никогда не научусь.
Утром я слышала, как папа сказал дяде Гу, чтобы тот не вздумал учить меня каким-то пляскам. А дядя Гу ответил, что он и не собирается. А потом они втроём с мамой ушли на кухню, пологом с тишиной завесились, и до сих пор там. Интересно, что это за пляски такие? Если хороводы и веселушки всякие, тогда ладно. А вдруг это что-то интересное?
- Пора уже обед готовить, а они там всё заседают. Иди, матери скажи…
Идти не пришлось, потому что они все пришли сами, и мама сказала:
- Циат, с этого дня Гуар будет учить тебя искусству тайной магии. Пожалуйста, отнесись к этому серьёзно.
Я ко всему отношусь серьёз… Так, а меня опять не собираются спрашивать?!
Бабушка ушла помогать маме, отец тоже куда-то ушёл, а я села на пол и уставилась на дядю Гу. Тот вздохнул, перекинул заплетённые волосы через плечо и сел напротив меня.
Мы помолчали.
И ещё помолчали.
Да сколько можно-то?!
- Значит, ты будешь моим учителем.
- Нет, Циат.
- Нет? Но ты же будешь меня чему-то учить?
читать рассказ дальше - Я покажу тебе ростки известных мне сейдов и помогу овладеть выбранными сейдами настолько, насколько ты захочешь, насколько позволят твои родители, насколько я сочту допустимым, и насколько смогу.
«Сейды» - это искусство тайной магии так по-правильному называется. Сколько ограничений… Здорово, что дядя Гу обращается ко мне, как ко взрослой, только вот не понятно.
- Любыми? Какими угодно? Всеми-всеми?
- Зачем тебе все, жадный ребёнок?
- А тебе зачем?
- Я всеми не владею.
Я подумала.
- Ты сказал, что научишь меня всем, которые знаешь!
- Нет, я сказал, что покажу тебе самые начала всех, о которых знаю. А потом помогу овладеть теми, которые ты выберешь.
- Любыми?
- Любыми.
- Какими угодно?
- Да.
- Даже теми, которыми сам не?..
- Ага.
Как он может учить меня чему-то, чего сам не умеет?
Хотя, дядя Гу сказал, что не будет моим учителем. Может, в этом дело? Но ведь он же будет меня учить… то есть, будет показывать мне что-то там и, наверняка, смотреть за тем, как я что-то там выполняю сама. Это и есть «Учить», ведь так?
- Тогда, чем ты будешь отличаться от учителя, пока будешь показывать мне ростки сейдов?
- Учитель скажет, когда обучение будет закончено.
- Что скажет?
- Видимо, скажет «Обучение закончено».
Не понимаю. Вот обучение кончилось, учитель говорит: «Обучение закончено»…
- И это всё?
- Это – всё.
Не понимаю. Ну, через сколько-то лет дядя Гу мне скажет, что моё обучение окончено… или не скажет. Сейчас-то какая разница? Какая в этом вообще может быть разница?
- Не понимаю!
Дядя Гу вздохнул.
- Слушай, Ати, давай я тебе быстренько дыхание покажу, а?
Я кивнула и приготовилась слушать и смотреть. Может, так станет хоть что-то понятно.
- Спину прямо, плечи расправить, шею ровно, - дядя Гу сел ко мне боком и показал. – Вдохни воздух в живот, потом в грудь, потом в самый верх груди, где ключицы. И в той же последовательности выдыхай. Плавно, - он медленно вдохнул и выдохнул. Потом ещё раз вдохнул и выдохнул. – Это не трудно, когда привыкнешь.
Я только сейчас заметила, что говорит он, продолжая так же ровно дышать.
- Попробуешь?
Я села, как он.
- Не тяни шею вперёд, так ты себе же дыхание пережимаешь. Представь, что ты колосок, ты тянешься макушкой вверх.
Так?
- Плечи расправь.
Куда ещё-то?!
- Так. Шею не тяни… И не задирай голову. Спина почему колесом?.. Плечи… Шея… Циат, одновременно спина, плечи и шея.
Да не получается одновременно!
- Хм. Иди ко мне, спиной повернись.
Дядя Гу упёрся большими пальцами мне в спину и потянул мои плечи на себя.
- А-А-А!!!
- Пробуй ещё раз.
Как будто у меня выбор есть.
На крик прибежал отец, но вмешиваться не стал, остался стоять на пороге, привалившись к стене. Точно, выбора у меня нет. Ладно. Дышать.
Я села прямо, расправила плечи, постаралась вдохнуть воздух в живот… И воздух почему-то вдохнулся сразу во всю меня, и как-то совсем не глубоко. Что опять не так?!
- Дело привычки. Вон, у твоего отца такая привычка есть.
У папы? А почему он меня никогда не учил?!
- Помни, что дыхание – это не отдельное упражнение, это просто дыхание, - заметил дядя Гу, вставая. – Ты дышишь, когда стоишь и когда идёшь, - он сделал несколько шагов, - И когда бежишь, - дядя Гу развернулся и странным, ритмичным и вместе с тем неровным шагом пошёл по комнате.
- Гуар, - резко сказал отец.
- Трудно не танцевать, когда умеешь, - дядя Гу развернулся и развёл руками, и этот жест странным образом был продолжением его ритмичного шага.
- Трудно, понимаю.
Дядя Гу снова стал серьёзным.
- Ладно, дыхание ты потренируешь. А в следующий раз мы будем рисовать. Что значит «рисовать»?
- Делать всякие рисунки на бумаге или ткани?
- «Рисовать – это делать рисунки»… Ещё варианты?
А как ещё сказать?
- Ладно, Ати. Зачем люди «делают рисунки на бумаге или ткани»?
- Узоры на пологах вышивают для магии – для тишины, для тепла, для защиты… - Я задумалась. А, правда, зачем? – Портрет, когда профиль тени обводят, для того, чтоб преступников искать…
Дядя Гу фыркнул, и я решила прекратить говорить, чтобы услышать правильный ответ.
- Нет, не скажу, - незамедлительно ответил дядя Гу. – Мм, судя по запахам, пора кушать, - и он просто вышел из комнаты.
И что всё это значит?
Папа только улыбнулся в ответ на мой взгляд.
Ладно.
Кушать, так кушать. Тем более, судя по запаху, мама сварила мой любимый суп.
Вечером бабушка снова прядёт собачью шерсть, мама вяжет мне носки, а я даже не делаю вид, что пытаюсь вышивать. Свет свечей дрожит, веретено вертится, тени движутся и изменяются. Чуть наклони веретено, чуть тронь свечу – и тень удлинится или сплющится, или вовсе скособочится.
Зачем люди рисуют? И как?